"Если мы с детских лет лишены поддержки…"

Если я пережил предательство со стороны родителя, то мне будет гораздо сложнее доверять другим и, следовательно, идти на риск при установлении своих отношений с окружающими. Я начну бояться представителей противоположного пола. Я сам стану портить свои отношения с ними, поскольку с самого начала буду совершать неправильный выбор. Не получая подтверждения собственной значимости, я буду бояться неудач, избегать успеха и так программировать свое поведение, чтобы постоянно уклоняться от решения задач, которые ставит передо мной жизнь. Даже если я чувствую отсутствие опоры под ногами, я все равно должен двигаться шаг за шагом, каждый раз понижая планку своих достижений, пока не нащупаю твердую почву.

Наша задача состоит в том, чтобы жить более полной жизнью, а если мы с детских лет были лишены поддержки,— значит, придется обойтись без нее. Юнг как-то заметил, что мы не сможем повзрослеть, пока не сумеем признать, что наши родители — такие же люди, как и все остальные. Конечно, они играют особую роль в нашей биографии, возможно, пережили душевную травму, но в своем большинстве — это просто другие люди, которым в той или иной степени удалось совершить свое собственное странствие по пучинам жизни. Мы же совершаем собственное странствие, и оно достаточно захватывающе, чтобы увлечь нас за рамки нашей индивидуальной истории и помочь нам полностью реализовать свой потенциал…

Ничего нельзя достичь без огромного риска, ибо человек должен отважиться ступить на пугающую его неизведанную землю.

Когда в модели родительского поведения наличествуют опасения, страх, предрассудки, созависимость, нарциссизм и бессилие, … [у ребенка] наблюдается или их доминирование или же их отчаянная гиперкомпенсация (прим. - воспроизведение с точностью до наоборот). …

Ощущение того, как о нас заботятся, самым непосредственным образом влияет на нашу способность заботиться о других. Ощущение, что нам оказывают доверие, непосредственно влияет на нашу способность определять свою жизнь. …

Существование [родительского] комплекса так же неизбежно, как неизбежна индивидуальная история человека. То, что не осознано в прошлом, будет мешать нашему настоящему и определять наше будущее. … Проведение различий между собственным знанием и всем тем, что идет от родителей, является необходимой прелюдией ко второй половине жизни.

Пока мы остаемся бессознательными, мы по-прежнему будем нести в себе следы печали, гнева или непрожитой жизни своих родителей. Разумеется, стыд мы тоже несем в себе, ибо, если человеку становится стыдно, значит, он ощущает себя причастным к психологическим травмам других людей. …

Ничего нельзя достичь, не определив природы этих первичных [родительских] посланий, их происхождение от жизни других людей».

Родители большинства из нас сами страдали от эмоциональных травм, а потому не могли удовлетворить наши архетипические потребности в заботе и доверии. … Очень важно подробно изучить свою личную историю. Мне известно расхожее мнение о том, что психотерапия — это обвинение родителей во всех своих несчастьях. Совсем наоборот: чем более чувствительными мы становимся к хрупкости человеческой психики, тем более мы склонны прощать родителей за их ранимость и способность наносить раны другим. Главное преступление — оставаться бессознательным, и отказ от соучастия в этом преступлении требует болезненных усилий. Какие бы травмы и недостатки мы ни нашли в своей биографии, нам следует стать родителями самим себе.

*Компиляция избранных цитат Джеймса Холлиса из книги «Перевал в середине пути. Как преодолеть кризис среднего возраста и найти новый смысл жизни».

Фото: Елена Шумилова https://500px.com/ElenaShumilova